Защита Отечества – есть священный долг гражданина великой нашей Родины России. Испокон веку, какой бы классовый строй ни был в Российском государстве, какая бы власть и правящая партия ни стояли у руля страны, но всегда в часы грозящей извне опасности русские люди грудью вставали на защиту своего Отечества. И в мирные дни молодые поколения отдавали и отдают свой воинский долг по защите Родины, проходя срочную и сверхсрочную службу в славных рядах армии и флота.

Все наши предки и последующие поколения мужчин большого рода Чуповых в деревне Бычье всегда проходили воинскую службу, были участниками всех войн по защите Отечества, кто-то не вернулся с полей сражений, сложив свои головы в боях с врагом.

Я хочу рассказать лишь о поколениях Чуповых нашей прямой линии, участниках войн, и призывниках, проходивших службу в мирное время.

Сын моего прадеда Чупова Димитрия Егоровича (1836 – 1917) и брат моего деда Чупова Андрея Дмитриевича (1890 – 1962), Чупов Степан Дмитриевич (1873 – 1904), в 1896 году по воинской повинности был призван проходить срочную службу в Балтийский флот, в главную военно-морскую базу Российской империи в город Кронштадт. Здесь матроса Чупова зачислили в Гвардейский экипаж крейсера 1-го ранга «Россия». Крейсер был построен в Санкт-Петербурге на Балтийском судостроительном заводе в том же 1896 году по проекту 1895 года, вступил в строй в 1897 году. Длина линкора 144,2 м, ширина 20,9 м, осадка 7,9 м, водоизмещение 13 700 тонн, мощность паровых машин 18 426 л.с., скорость хода 19,84 узла. Тяжёлый броненосный крейсер имел вооружение: 4 – 203 мм орудия главного калибра, 63 – артиллерийских орудия меньших калибров и 5 торпедных 300 мм аппаратов. Экипаж – 28 офицеров и 814 нижних чинов. Это был новейший и один из самых крупных и грозных мателотов Российского Флота своего времени.

Отряд из трёх крейсеров «Россия», «Громобой» и «Рюрик» из Кронштадта в октябре 1897 года был направлен во Владивосток в состав 1-й Тихоокеанской эскадры. Пройдя через моря трёх океанов в пункт зимней стоянки, японскую бухту Нагасаки, впервые они прибыли 26 февраля 1898 года, где по Русско-японскому договору 1855 года о мире и дружбе отстаивались зимами вплоть до начала Русско-японской войны 1904 – 1905 гг. Во Владивосток отряд кораблей пришёл в марте 1898 года.

В январе - феврале 1902 года Степан Дмитриевич из Владивостока приезжал со службы в срочный отпуск в Бычье на родину. Во время отпуска посватался к односельчанке Поповой Анфисе Кирилловне (1881 – 1940-е) и 28 января 1902 года они поженились, а вскоре после свадьбы матрос Чупов Степан возвратился на свой корабль для дальнейшего прохождения службы.

С началом Русско-японской войны, 27 января 1904 года, крейсеры «Россия», «Громобой», «Рюрик» навсегда покинули Нагасакскую бухту и вернулись в порт своей приписки Владивосток. С этого времени крейсер 1-го ранга «Россия» активно действовал в морских операциях на коммуникациях противника вдоль Корейского полуострова, западного и восточного побережий Японии. 1 августа 1904 года в Корейском проливе у острова Цусима под флагом контр-адмирала К.П.Иессена участвовал в бою с японскими крейсерами. В этом, так называемом Первом Цусимском сражении крейсер «Россия» получил более 30 попаданий, потерял 48 человек убитыми, в числе которых был наш двоюродный дед матрос - артиллерист Чупов Степан Дмитриевич. С тяжёлыми повреждениями боевой корабль всё же смог вернуться в родную гавань. Прах матроса Степана Дмитриевича Чупова покоится на воинском кладбище города Владивостока.

Наш дед Чупов Андрей Дмитриевич (1890 – 1962) во время Первой мировой войны 1914 – 1918 гг. осенью 1915 года был призван на военную службу в царскую армию. Службу проходил вначале в Рязани, в 79-м запасном батальоне. Затем Андрей Дмитриевич после долгосрочного отпуска по болезни на родину продолжил службу с осени 1916 года в Перми, в 123-м запасном полку. Ратник 2-го разряда Андрей Чупов здесь проходил учёбу на пулемётных курсах и стал вторым номером расчёта станкового пулемёта системы «Максим». Вся служба и учёба проходили в довольно суровых, тяжёлых условиях военного времени, несмотря на то, что это был глубокий тыл. Как пишет дед в своих письмах домой: «Нет воли. Учёба идёт с 6 часов утра и до 6 вечера. Нет и праздника. Письма и то приходится писать в 12 часов ночи».

В феврале 1917 года 123-й запасный полк был расформирован, и дед Андрей Дмитриевич Чупов в конце февраля возвратился со службы домой в Бычье.

С начала Великой Отечественной войны дед Андрей Дмитриевич, как кадровый охотник и рыбак, стоял на брони. Но в 1943 году, в самый тяжёлый переломный период войны и он по мобилизации был призван в Красную армию. Сохранилась справка, выданная Мезенским Участковым Военным Комиссариатом Северного Края 18 декабря 1942 года. «Настоящим подтверждается, что гражданин Чупов Андрей Дмитриевич, родившийся в 1890 году в Арх. обл., Мез. р-на, Быченского с/с, д. Бычье, являлся на переосвидетельствование по приказу НКО СССР 1942 г. №336 от 18 декабря 1942 года. Комиссией при МЕЗЕНСКОМ райвоенкомате, Архангельской области, признан: по гр. I – годен к строевой службе. Мезенский райвоенком Интендант III ранга Вихарев (ВИХАРЕВ). «18» декабря 1942 года». И круглая гербовая печать «Мезенский Районный Комиссариат».

На обороте справки штамп: «Принят на учёт при Быченском с/сов, Арх. обл. 21 декабря 1942 г. Зав. ВУС – Корш…». Далее заполнено от руки.

“2 апреля 1943 г. призван Мезенским Р.В.К. и направлен в распоряжение Онежского Р.В.К., гор. Онега. Мезенский РВК капитан ад. сл. – Вихарев. 2/IV-43г.» Поставлена круглая гербовая печать Мезенского РВК.

“С 2 апреля 1943 г. по 29 сентября 1943 г. находился в 31 стр. полку. 29 сентября 1943 г. уволен в распоряжение Мезенского Р.В.К.

18 октября 1943г. Мед. Комиссией при Мезенском Р.В.К. признан: по ст. 31 гр. первой – годен к нестроевой службе. Райвоенком капитан Адм. Сл. – Вихарев. 18 /X-43г». Поставлена круглая гербовая печать Мезенского РВК.

Как рассказывал дед, эти полгода, с начала апреля и до конца сентября, находился в Онежском районе. Со всего Севера там был собран целый полк мобилизованных. Под Онегой, на левом берегу западнее города, строили оборонительные укрепления и готовились к обороне города Онеги на случай, если немцы прорвут передовую оборону, перережут Кировскую железную дорогу и затем двинутся через Онегу на Архангельск.

Работать приходилось ежедневно с утра до ночи, жили в землянках, условий, прямо сказать, никаких. Если передовую линию обороны продуктами обеспечивали, то вторую кормили очень плохо. От тяжёлой изнурительной работы, от скудного недоброкачественного питания, от постоянного недосыпания, по истечении нескольких месяцев проживания в таких жутких условиях рядовой состав стал буквально валиться с ног. «Пошла» вошь, от грязи и истощения начались болезни. Лазарет был переполнен, наиболее тяжело больных десятками увозили в госпитали.

В сентябре и дедушко слёг в лазарет, пролежал две недели, его комиссовали и направили в Мезенский райвоенкомат. По прибытии в Мезень до 18 октября проходил лечение в Мезенской районной больнице. Так, будучи уже непризывного возраста (2 сентября 1943 года ему исполнилось 53 года, а на войну брали в возрасте до 50 лет) Андрею Дмитриевичу Чупову, участнику Первой мировой, суждено было побывать ещё и на Второй мировой войне.

Кроме Чуповых не могу не упомянуть своего деда по матери Соснина Иосифа Михайловича (1906 – 1942), погибшего на Великой Отечественной войне. Иосиф Михайлович был первым сыном моего прадеда Соснина Михаила Фёдоровича (1873 – 1964), участника Русско-японской войны 1904 – 1905 гг., матроса 1-й Тихоокеанской эскадры, защитника крепости Порт-Артур. Все четыре сына Михаила Фёдоровича были призваны на Великую Отечественную войну. Трое из них: Соснин Иосиф Михайлович, Соснин Василий Михайлович (1916 – 1942), Соснин Афанасий Михайлович (1920 – 1941) погибли на полях сражений. С тяжёлым ранением и инвалидностью вернулся с войны только Соснин Пётр Михайлович (1908 – 1985).

Слова «Никто не забыт, ничто не забыто» не должны быть лишь звуками, колеблющими воздух во время празднования очередной годовщины Дня Победы. Эти святые слова должны всегда крепко сидеть в сердце каждого гражданина нашей любимой Родины России.

Дед Иосиф Михайлович Соснин ушёл на Великую Отечественную 23 августа 1941 года, в самом большом наборе мобилизации в Мезенском районе с начала войны. Мама, Роза Иосифовна, нередко вспоминая, бывало, рассказывала нам, детям, что они, тогда ещё сами дети восьми лет, и их матери от деревни за два километра до Заполойского кладбища, мимо которого проходила дорога на Мезень, шли вместе с длинной вереницей конного транспорта возле телег, на которых сидели их отцы, мужья и сыновья. И дети, и бабы шли рядом с обозом и плакали горючими слезами. Возле кладбища тогда стояли толстенные вековечные березы. Под этими берёзами прощальный эскорт остановился.

Мамин отец, Иосиф Михайлович (коммунист с 1929 года, с самого начала коллективизации работал на разных руководящих должностях: десятником на заготовке леса для л/з №48, председателем Быченского сель.п.о., председателем Быченского с/Совета, зав. складом Быченского сель.п.о., перед войной зав. МТФ к-за им. Сталина; в 1937 году ездил на курсы сов. парт. работников в город Ярославль) в полный рост стал на роспуски и громко и долго, вдохновенно говорил перед народом патриотическую речь. В ней он призывал провожающих трудиться в колхозе за себя и за ушедших на фронт, детям наказывал хорошо учиться, матерям и жёнам ждать своих сыновей и мужей. Убеждённо заверял всех, что ненавистный вероломный враг скоро будет разбит и уничтожен, вселял твёрдую веру в сердца людей в том, что красноармейцы обязательно с победой вернутся назад.

По завершении по случаю проводов торжественной речи, уходящие на войну слезно распрощались со своими родными, и длинная вереница транспорта двинулась в дальный путь. Когда кладбище осталось позади, в голове колонны надсадно и громко, заглушая плач и слёзы, заиграла гармонь и далеко окрест понеслись задорные голоса дружного хора прощальной песни уезжающих от родного дома мужиков «Как родная меня мать провожала…» Старики и дети остались стоять на дороге у могильников и долго ещё махали руками и смотрели вслед уходящей упряжной колонны, пока она в километре от них, пройдя по мосту через Кокриву Яму и, поднявшись на Мезенский косик, не скрылась из виду за высокими густыми кустами. Жёны своих мужей неустанно провожали, уйдя взади за има за десять километров от деревни до Хрёсного бору. Таких скорбно торжественных проводов на фронт в деревне Бычье больше не было в течение всей войны.

Воевать дед Соснин Иосиф Михайлович попал на Карельский фронт. Писем от него долго не было, так что семья и родственники многие месяцы пребывали в тоске и неведении. Два первых и единственных письма получили от него лишь в январе 1942 года. Оба письма датированы 30 декабря 1941 года. Одно письмо написано жене Агриппине Михайловне, второе родителям Михаилу Фёдоровичу и Аксиньи Алексеевне. Оба письма написаны простым карандашом ровным убористым почерком на солдатских агитационных листовках, специально отпечатанных в типографии для писем с фронта.

На письме, написанном для своей семьи, в верхнем правом углу листка цветная печатная картинка, на которой изображён минометный расчёт, ведущий огонь по врагу. Слева и внизу картинки типографский агитационный текст: С НОВЫМ ГОДОМ, МОИ ДРУЗЬЯ И ТОВАРИЩИ! Привет Вам с фронта! В новый год воскликнем вместе: “Да здравствует наша славная Родина, ее свобода, ее независимость!” 1942 год принесет нам победу над кровожадным врагом! Смерть немецким оккупантам!

Далее письмо написано карандашом, где дедушко Иосиф Михайлович описывает свою фронтовую жизнь. “…Пишу письмо из Карело-Финской ССР. В настоящее время нахожусь на отдыхе в резерве. Отдыхаю культурно и весело, но семья и дети всё у меня на уме … Агриппина я от Вас писем не получал, но на это не обижусь, потому что у меня постоянного адреса нет, и не приходится знать про Вашу жизнь. И это письмо пишу тоже адрес непостоянный, каждый день ожидаю направления, а и по этому адресу не пиши письма. Агриппина, … я сейчас нахожусь среди таких людей, что даже с Архангельской области нет никого. До этого, письма я не писал, потому что были в окружении, и когда вышли, то писал из одной деревни, Морская Масельга. Агриппина, я ранее писал в письме, хотел Вам послать денег, но до настоящего времени зарплату не получил в силу того, что попали в окружение, и до сих пор не мог получить за ноябрь и декабрь. С получением моего письма будьте жена и дети весёлые, настроены храбро. Проздравляю Вас с Новым годом, с новым счастьем, целую Вас. С Новым годом и с нашими победами! До свидания, с любовью, Ваш муж. Соснин”.

Из этого письма и подобного ему второго родителям видно, что воевал он на Карельском фронте, после выхода из окружения какое-то время был в деревне Морская Масельга. Эта деревня находится в Республике Карелия, Медвежьегорском районе, на западном берегу Беломорско-Балтийского канала, между Повенецким заливом Онежского озера и озером Выгозеро. Эту же информацию даёт ЦАМО: место выбытия без вести пропавшего: Карело-Финская ССР, Медвежьегорский р-н, г. Медвежьегорск рядом. Также ЦАМО даёт подтверждающую информацию: красноармеец Соснин Иосиф Михайлович, 1906 г. р., член ВКП(б), воинская должность мл. политрук.

Из письма к родителям известно, что, находясь на отдыхе в резерве, они готовились к наступлению. После этих двух писем больше от Иосифа Михайловича известий никаких не бывало. Лишь от 22/IV-47 из Мезенского райвоенкомата в Бычье на имя жены Сосниной Агриппины Михайловны пришло извещение, где сообщается всего буквально следующее – муж, красноармеец Соснин Иосиф Михайлович, находясь на фронте, пропал без вести в декабре 1941 года. Вот вся и награда воину: ни даты смерти, ни могилы, ни креста. Овдовевшая жена осталась с четырьмя осиротевшими детьми на руках: Владимиром 1930 г.р., Розой 1933 г.р., Валерием 1935 г.р., Августой 1940 г.р.

Дмитрий Чупов. д. Бычье. Продолжение следует...