Мезень - река, впадающая в Белое море. На реке стоит одноименный городок с очень богатой историей.
   Во-первых, он известен тем, что "Мезенцы издревле участвовали во всех далеких морских плаваниях по необъятному Студеному морю, берега которого всюду пестрят обветшалыми крестами безвестных русских северных мореплавателей". В поисках богатой дичи они осваивали и Шпицберген, и Новую Землю, и даже Мангазею.   

   Во-вторых, мезенские купцы очень активно контактировали с местными самоедами (канинскими ненцами) и обменивали у них оленину, песцовые шкуры, гусей и прочие дары природы на различные полезные вещи, привезенные из цивилизации. Мало того, бывало, что мезенские купцы просто этих самых самоедов своими силами, на личном судне, перевозили в новые места (в частности, на остров Колгуев), чтобы самоеды тут, во-первых, занимались оленеводством и разводили оленей в пользу этого самого купца, а во-вторых, на богатой добычей территории настреляли максимум пернатой, пушной, а также морской живности.

   В-третьих, мезенцы в принципе активно занимались торговлей со всей округой: "Во время процветания торговли на Мезенскую ярмарку съезжались купцы из Архангельска, Холмогор, Пинеги и с Вашки, а привозимые с собой товары, хлеб, железные изделия, бумажные и шелковые материи, ситцы, сукно и другие мануфактурные произведения преимущественно выменивали на сало и кожу морских зверей, на рыбу, особенно отличную соленую семгу, на пернатую дичь, гусиный, лебяжий и гагачий пух и перья, колгуевских соленых гусей, кожи, мясо северных оленей, масло и т. и."

   Из всего этого списка меня заинтересовали бочки соленых гусей. Судя по названию, это специфический колгуевский товар. Но это не удивительно, остров Колгуев до сих пор известен диким количеством гусей, обитающим на нем. Именно поэтому, видимо, их там заготавливали бочками и отправляли на Землю.

   А вот как раз рассказ мезенского добытчика о том, как он стрелял и заготавливал гусей в 19 веке, которых, мол, на Колгуеве тьма-тьмущая: "Май месяц, июнь опять, берем мы эту птицу таким побытом на стрельну, на гнездах...

   Убитую мы птицу в кучи складываем, лежит она, матушка, тухнет, коли дожди льют, а не то и сама подпревает. Нам это ничего — едим и таких всласть да прихваливаем. Нам к душине-то этой, после мурманской трески, да гридинских сельдей, не привыкать же стать.

   Ну вот: полежат у нас набитые гуси, подождут своего череду, когда мы стрелять поустанем, или порох под исход пойдет — мы их посолим, в бочки сложим. Новинку станем отведывать, за уши тоже дерем друг друга, с приговором: все как быть по христианскому по обычаю...

   Штук по сту, по полутораста в одну бочку прячем. С тем и в торговлю пускаем, а дальше тебе и сказывать нечего!.."

   Тем не менее, не сказать, что это было всеобщее лакомство. Самоеды и мезенцы, видимо, к нему привыкли, но в целом, не обязательно его покупали ради удовольствия, а часто просто из бедности.

   "Дурной, скудный посол, хотя и хорошей заграничной солью, а главное при этом — неопрятность и крайняя небрежность и неумение, делают из этих жирных и вкусных гусей такой скверный продукт, который и разит неприятным запахом псины, и на вкус отвратителен для всякого непривычного человека. Не в особенном почете колгуевские гуси и у туземцев, хотя и считаются праздничным блюдом. Богатые ижемцы, например, даже не едят их, а в Архангельске те же гуси, свезенные на мезенских лодьях для продажи, раскупаются только бедным, неприхотливым соломбальским и кузнечевским населением города, по самой дешевой, почти баснословной цене (по 6 и по 7 копеек за штуку)".

Источники цитат:

Александр Иванович Шренк (1816-1876гг) "Путешествие к северо-востоку Европейской России... в 1837 году"

Алексей Александрович Жилинский (1891-1962гг) "Крайний Север Европейской России".

Сергей Максимов. "О птичьем промысле на Колгуеве".