Так считает российская биатлонистка, двухкратная олимпийская чемпионка, пятикратная чемпионка мира, четырёхкратная чемпионка Европы, заслуженный мастер спорта России Светлана Ишмуратова.  Она приехала в Мезень для участия в областных лыжных гонках памяти Владимира Кузина. Но их  отменили из-за теракта в Москве. Взамен соревнований Светлана Ирековна побывала на родине своего кумира В. Кузина в Лампожне, посетила Кимжу, Мезенский краеведческий музей и пообщалась с воспитанниками ДЮСШ во время их лыжной тренировки.

 -  Для меня большая честь - приехать сюда и ощутить, как формировался Кузин, - сказала Светлана Ирековна во время посещения Лампожни. 

- Не было никаких условий для спорта в послевоенное время, среди голода и разрухи, а он находил силы и возможность тренироваться. 18 километров на лыжах в школу в Мезень, 18 – обратно. При этом надо было помогать родителям. Так закладывалась мощная спортивная база. Я всё время думаю о том, как наши спортсмены выглядели на первых послевоенных олимпиадах на фоне сильных, здоровых, прекрасно экипированных представителей стран, которые не воевали, которым не пришлось голодать и страдать. Их страны стабильно развивались. А мы? Надо было поднимать экономику, восстанавливать разрушенные дома, заводы. И в это время вдруг появились такие самородки, как  Кузин, которые на самых примитивных деревянных лыжах добывали медали исключительно на силе воле. 

Светлана Ишмуратова уверена:

- Спорт никогда не будет вне политики, нет. Мы выиграли войну, выиграли и в спорте. И это было не менее важно для авторитета нашей страны. Мы доказали, что наша страна несгибаемая. Кто победил фашистов? Наша страна! Все остальные легли под них. В той же Чехословакии даже заводы не останавливались – начали работать на немцев. Как отплатили нам за это?  Из нацистов, от рук которых погибали бабушки и дедушки современных жителей Европы, вдруг сделали героев, поклоняются им. И мы должны им аплодировать? Не будет этого никогда! Никогда мы не встанем на колени перед западом! 

Поэтому наше интервью логично началось с обсуждения политической повестки. 

- Впереди – олимпиады, летняя и зимняя. Это высшая цель любого спортсмена. Но наши, российские, на них не поедут. Как Вы относитесь к такому решению?

- Я твёрдо уверена, что в нынешнее время ехать на них коленопреклонёнными, фактически отказываясь от своей страны, не должен ни один  наш спортсмен. Понятно, что шанс попасть на олимпиаду может быть один раз в жизни, но именно сейчас, в условиях проведения СВО, отказываться ради этого от своей страны – самое последнее дело. Тем более что у нас много спортсменов, которые носят погоны, они давали присягу. 

- У Вас  самой высокое воинское звание.

- Да, я полковник, 30 лет выслуги, сейчас работаю заместителем начальника по военно-политической работе ЦСКА. 

Посвятила этому клубу всю жизнь. Пришла в очень непростое время, в 1994 году, когда страна практически разваливалась на глазах, начиная с 1991 года. Власти не было, царила неразбериха. Но благодаря нашему русскому менталитету, нашему народу, который в самые трудные моменты умеет сплотиться, страна не распалась. Позже страну возглавил Владимир Путин, мы все объединились вокруг него. И сегодня Россия – мощная держава. ЦСКА вырос вместе со страной. В.Путин – наш верховный главнокомандующий, и мы все, как один, будем  выполнять его приказы. 

- Соревнования внутри страны могут как-то заменить международные? 

- Их не заменить. Но сейчас самое время обратить внимание на массовый спорт, на мальчишек и девчонок из разных уголков нашей страны, от прихода которых и складывались наши непобедимые команды. 

Я вспоминаю своё детство, конец 70-х, начало 80-х годов в Златоусте Челябинской области. Мы приходили на спортивную базу – там яблоку негде было упасть. Мне казалось, весь город  выходил целыми семьями. Лыжи, коньки, хоккей, конкурсы для маленьких спортсменов, кто-то поёт, кто-то пляшет – выходные дни превращались в настоящие спортивные праздники. Мы всё время были чем-то заняты. Я считаю, что благодаря этому массовый спорт был на самом высоком уровне. А он – фундамент для спорта высшего мастерства. Поэтому мы имели на тот момент, на олимпиадах 1980, 1984, 1988 годов, такое большое количество олимпийских чемпионов. Это был самый плодотворный для нашего спорта период. 

- Что сейчас мешает массовому спорту? Государство вкладывает огромные средства в него. Вы видели сами, какие трассы, какая экипировка у детей даже в нашей маленькой Мезени. 

- Да, это так. Но посмотрите на уроки физкультуры в больших городах  – плакать хочется. И каких детей мы видим на выходе из школы? С хроническими болезнями, потерей зрения. Очень мало школ, где дети действительно занимаются спортом. Я часто слышу, мол, очень большая учебная нагрузка, времени на спорт нет. Однако если мы научим ребёнка правильно распределять время, он успеет всё. Спортсмены умеют это делать, они привыкли ценить каждую секунду. Спорт помогает осваивать учебную программу, доказана прямая зависимость успеваемости от занятий спортом. Я очень люблю учиться, делаю это всю жизнь. После школы поступила в техникум торговли, а после него - в Уральскую госакадемию физкультуры и спорта, позже закончила магистратуру.

- Вы обмолвились, что Ваши исходные данные были тоже далеки от идеала.

- Я выжила благодаря спорту. Родилась очень болезненным ребёнком, болела воспалением лёгких по несколько раз в год. Родители говорили, что уколы мне ставили уже в голову, потому что на руках и ногах не было живого места. Я была больная, с кривыми ногами, вечно в соплях, очень плохо ходила, мама привязывала к моим ногам доски, чтобы выпрямить их. В какой-то момент папа не выдержал и забрал меня из больницы под расписку. Перешли на народную медицину. Меня лечили калиной. С тех пор это моя любимая ягода, хоть и горькая. Главным же в моём возвращении к жизни стал спорт, папа был его фанатом. А мама наоборот считала спорт пустым занятием. Мне было пять лет, я была очень слабой, но тянулась к папе.

Помню, в выходной мы вставали в 6 утра, сначала драили  квартиру – работа находилась всем: и родителям, и моей старшей сестре, и мне, маленькой. А потом папа надевал лыжи, и я тащилась за ним, лишь бы побыть рядом. Он привязывал меня, полуживую, укутанную, как капуста, в сто одёжек, верёвочкой к себе. Если упала, то он так и тащил меня сзади, облепленную веточками, снегом, соплями. Через 200 метров я проклинала всё на свете, сил у меня уже не было даже плакать. Тогда папа давал мне в зубы пряник. Это был самый приятный момент в нашей лыжной прогулке. После неё я спала полдня, как убитая. 

Но восстановительный процесс был запущен. Я уже обходилась без антибиотиков. А в третьем классе девчонки позвали меня с собой в секцию – там давали бесплатно лыжи, палки и ботинки, чёрные такие, кирзовые. Это было так заманчиво! Через два занятия они бросили, а я осталась. Конечно, мне очень хотелось добиться папиной похвалы, стать крутой спортсменкой. Он был очень скуп на похвалы. А мне так хотелось, чтобы он меня обнял!   У нас в семье не были приняты нежности. Мама рано осталась сиротой, видимо, поэтому нас с сестрой воспитывали строго, порой даже жёстко.

- Как Вы думаете, что для спортсмена важнее –влияние родителей  или тренера?

 - У отца  своё воспитание, у тренера – своё. Мой первый тренер – специалист по борьбе, но специализировался позже и в лыжах. Он давал на силовых тренировках приёмы борьбы, учил навыкам самообороны. Я после этого стала негласным лидером в классе. 

Но это был небыстрый процесс. Выиграла первые соревнования, мне очень это понравилось, и папа был доволен. В пятом классе я почувствовала на себе «корону». Очень хорошо помню этот момент. Мне хотелось побыстрее отработать тренировку, чтобы успеть на телепередачу «В гостях у сказки». Откаталась раньше всех, о чём и заявила тренеру в надежде поскорее уйти домой. А он в ответ: «Тренировка не закончилась. Хочешь уйти – уходи». И отвернулся от меня. С тех пор «корону» я не надевала, понимала, что это вредит прежде всего мне, что надо быть проще. В итоге в лыжах я добилась звания мастера спорта. В 19 лет выиграла юниорский чемпионат СССР.

- Наши юные лыжники спрашивали у Вас, было ли желание бросить спорт.

- Всё время. Особенно когда перешла в биатлон в 24 года,  в 1996 году. Ситуация так сложилась, что была вынуждена уйти из лыж, а в тот момент как раз создавалась экспериментальная биатлонная женская сборная, практически вторая сборная страны. Нас четверых перевели туда. 

Я долго думала, месяца два.  У моих подружек уже были дети, а я всё, как говорила мама, бегала по лесам. Переход был тяжёлым: я «классистка», очень люблю именно этот стиль бега, а в биатлоне – только «коньковый». Вдобавок я близорука, элементарно не видела мишени. Всё было в тот момент против меня – как в раннем детстве. 

Я не видела себя в биатлоне. Но мне всегда везло с тренерами. Валентин Николаевич Задонский что-то во мне, гадком утёнке, разглядел, хотя  я хуже всех стреляла. Все уже после месяца занятий чуть не в ноготь стреляют, одна я не могу. Конечно, были моменты, когда у меня получалось, но в целом чувствовала себя якорем. Стрельбу у нас вела десятикратная чемпионка мира Елена Головина с очень жёстким стилем тренировок. В какой-то момент она закричала мне: «Ты что, слепая что ли?». И я заплакала, хотя не люблю это делать на людях, призналась, что стреляю наощупь.  

К счастью, тогда уже появились разъездные клиники, которые делали насечки для исправления зрения. Я решительно настояла на том, чтобы исправили сразу оба глаза. Учиться приходилось во многом на ходу – оказалось, что я много времени трачу на стрельбище, ворую его у себя же, нужно соблюдать жёсткий график. А мне уже под 30! Я часто слышала про себя - «старушка», было и неприятие тренерского состава, потому что в команде была старше всех, чужая, из другого города. Девушка с Урала, где не было биатлона, даже стрельбища, пришлась не ко двору. Тем не менее в 1998 году я уже участвовала в этапах Кубка мира.

- Как Вы сами себе объясняете свой успех вопреки всему? 

- Наверное, терпением. И умением концентрироваться. Мне прямо говорили: «Ты не побежишь, ты не выиграешь». Но я думала: «Вот попала же я в этот биатлон. Значит, так надо. Нигде легко не бывает». К тому же в команде я была не последней, начала занимать лидирующие позиции. Значит, могу. Потом  выяснилось, что меня таким образом ломали. Ждали, что сама подойду и скажу: «Раз вы не хотите, не буду стартовать». А я молчала. Бывало, только утром говорили о том, что стартую. Но я была готова всегда. Никогда не была завистливой, умею радоваться чужому счастью. Когда тренер хвалил своих девчонок, я радовалась вместе с ними. Надо делать всё так, как на тренировках, надо быть всегда  готовой –  всё время держала это в голове. 

В итоге я выиграла две  олимпиады, последнюю - в 34 года. Когда меня называли старой,  отвечала: « А вы обгоните!» Каждый раз я проходила отбор.  Никто не жалел.  И я себя не жалела. После операции на колено приходилось так туго его  бинтовать, что нога не сгибалась. Парни из сервиса смеялись, глядя на то, как я на стрельбище опускаюсь. 

У меня вся жизнь вопреки обстоятельствам. Иногда сама себе удивлялась. 

«Умри, но не подведи команду», - так мне всегда говорил отец. Я ехала уже на вторую свою олимпиаду в американский Солт-Лейк-Сити с мыслью: «Неужели опять вернусь без медали?» Как же стыдно будет перед родителями, перед соседями. Эстафета для нас очень тяжело складывалась. Стартовала свой третий этап восьмой – сумасшедший проигрыш, отыграть который на олимпиаде просто немыслимо. Бежала и думала: «Как отцу в глаза посмотрю! Позорище! Соседи скажут, ты, Светка, всё без толку бегаешь на наши налоги». Прихожу на рубеж, понимаю, что кого-то обогнала, думаю, - случайно. Бегу дальше. Опять обгоняю. Гляжу на табло и не понимаю, на каком я месте, и тренеры на трассе молчат. А сама бегу.  Устала, перепады высот тяжело даются. Зрителей мало – думаю, зачем заявились на олимпиаду, раз не любите биатлон? Бегу. И вдруг понимаю  - немка и норвежка уже в зоне видимости. И до меня доходит, что я третья. У меня четвёртое дыхание открылось. Если бы в запасе  был  ещё  кружок, я зубами бы вгрызлась и обогнала. Передала эстафету Альбине Ахмановой, на которую тренеры очень рассчитывали. Мы заняли третье место, и я была счастлива от этого. 

Я поняла, что внутри нас всегда есть резерв, только наш организм очень ленив, надо его подгонять. У марафонцев есть такое выражение «капнуть», то есть дойти до изнеможения, когда сил передвигаться уже нет. Но даже когда ты «капнул», при хорошей встряске можно заставить организм двигаться. Когда бежала свой этап, в голове промелькнули все наши войны с немцами. Это и подстегнуло. Конечно, организм после такой встряски восстанавливается очень долго. Но мне было уже всё равно.

Думала, папа будет очень счастлив, а услышала только «молодец!»

И только в 2003 году дождалась от него то, о чём мечтала. Я выиграла чемпионат мира в Ханты-Мансийске.  Шла  из самолёта уставшая, с лыжами, оружием. Не знала, что папа меня встречает. И вдруг мы сталкиваемся с ним в дверях. От неожиданности он поцеловал меня в лоб и сам испугался этого. Мы стояли и смотрели друг на друга  - как в  немой сцене в кино. 

На следующей олимпиаде в Турине я стала чемпионкой и в индивидуальной гонке, и в эстафете. 

- Светлана, как считаете, насколько сегодня наши лыжники конкурентоспособны?

- Был спад, сейчас они очень поднялись. Я слежу, к примеру,  за Большуновым – такие, как он, рождаются раз в сто лет. Главный тренер сборной Елена Вяльбе –  наша, из ЦСКА, человек со стержнем.

- Есть ли шансы у  детей из глубинки подняться к высотам спорта?

-  В десять  раз больше шансов, чем у детей из Москвы. Посмотрите статистику: большинство чемпионов - из глубинки. В больших городах много соблазнов. Говорят, детей надо жалеть. А я уверена: у них не должно быть свободного времени, чтоб потом их в ночных клубах не подбирать. 

Лыжи – спорт специфичный, мама с папой рядом хлопать в ладоши не будут. Трудолюбие и терпение – главные качества для лыжника. Ребёнок привыкает к ответственности – следить за своими лыжами, правильно экипироваться. Это ощущение, когда ты паришь над лыжнёй, не заменить ничем. Лыжный спорт – это единение с природой. Сколько бы ни пробежал, как бы ни устал, природа тебя вдохновляет. Мы, лыжники, не замкнуты стенами спортзала… 

Кроме того, убеждена, что лыжный спорт -  отличный  социальный лифт для жизни. 

В Мезени хорошие дети – сухонькие, жилистые, с длинными мышцами, как раз для подготовки лыжников. У вас шикарный снег, лыжня, я даже потрогала её – очень соскучилась. Значит, можно закладывать максимальный объём тренировок на лыжне. А ведь кто-то за снегом гоняется по всей стране, у вас же – рядом. Конечно, нужны хорошие тренеры. Важно, чтобы дети, выезжая на соревнования, не видели разницы в экипировке. 

В чём феномен Кузина? А поди поищи такую подготовку, какая была у него в то время – максимальное количество времени на лыжах. Плюс вынужденная силовая подготовка – помощь родителям в хозяйстве, ранний труд.  

Я всё жду, когда в Архангельской области появятся новые чемпионы. Уверена, они будут!

Марина Потрохова. Фото автора.