На президиуме Госсовета по транспортной стратегии России до 2030 года президент России Владимир Путин раскритиковал состояние дел в российских портах:

«У нас 67 морских портов работают и только шесть из них загружены на полную мощность, а 61 — недогружены, мягко говоря… Мы принимали решения о развитии этой системы, а они так и не доведены до полного исполнения. Результат — у наших соседей в морском порту Гданьска только перевозка с судна на судно увеличилась за 10 лет в 12 раз! Пусть они нам спасибо скажут за нашу нерасторопность и ненадлежащую организацию работы».

Валентин Балашов, председатель правления межрегиональной ассоциации прибрежных рыбопромышленников Северного бассейна, в прошлом руководитель Мурманского морского рыбного порта, рассказал ИА REGNUM, можно ли увеличить грузопоток в морских портах за счет рыбы.

Владимир Станулевич: Президент призвал развивать порты…

Валентин Балашов: Моя оценка — ход мысли, безусловно, правильный. Пора уже страну развивать, в том числе и стратегические транспортные коридоры, включая морские порты и железнодорожные подъезды к ним. Россия — омываемая 13 морями гигантская территория, соединяющая Европу и Азию. Транспортный потенциал огромен. Только следует понимать, что новые объекты стратегической транспортной инфраструктуры реализуются не быстро, не за год-два или три. Шапки кидать с трибун тут не получится.

Владимир Станулевич: Какие проблемы в портах привели к критике президента?

Валентин Балашов: У нас во всех крупных морских портах сложился фактический монополизм. Раньше портами «рулили» руководители государственных предприятий, ничего не развивали, а лишь поддерживали свою жизнь. Доходило до того, что на свою территорию не пускали работников других организаций, расположенных в порту, пока не отстегнешь денег на проходной. А сейчас, после приватизации, на их место уселись крупные частные холдинги или госкорпорации. Эти занимаются своим углем или нефтью, потому что собственник порта угольщик или нефтяник, или лесом, потому что «лесник», а все остальное их не интересует. Почему «Норникель» ушел из Мурманского торгового порта и построил рядом свой грузовой терминал? Потому что обслуживающая их стивидорная компания обнаглела в тарифах на погрузо-разгрузочные операции. У нас практически во всех морских портах сидят монополисты. Нужно развивать конкуренцию и, конечно, новые приморские территории, искать инвесторов.

Владимир Станулевич: Что помимо цифровизации, о которой говорил Путин, надо иметь в виду при модернизации портов?

Валентин Балашов: Начинать нужно с буквы «А». Главный вопрос — под какой грузопоток строится или модернизируется морской порт. От профиля грузов зависит какие типы судов, соответственно, какая глубина у причалов им нужна. Потом идет буква «Б». Какие грузовые территории, складские и погрузо-разгрузочные объекты необходимы для этого грузопотока? После следует очень важная «В» — какая железнодорожная составляющая нужна под планируемый грузопоток. Под зерно нужны одни сооружения, под уголь — другие, под контейнеры — третьи, под каботажные грузы в ящиках — четвертые. А под рыбу — пятые. Не бывает «вообще» морских или речных портов, они, как правило, специализированы на основной грузопоток. Есть, конечно, очень крупные универсальные порты, с различными участками (терминалами) под различные типы грузов. К чему я это все говорю? Когда мне не отвечают, под какой тип груза и грузопоток начинается «стройка» порта, это похоже на вранье или глупость. Или цель другая у этой затеи.

Любой порт проектируется исходя из объективных условий. В первую очередь это географическое положение порта по отношению к месту формирования грузопотока и месту его доставки, естественные глубины водоема, и потенциальный объем грузопотока. Еще одна аксиома — чем дальше от порта расположены рынки, куда везут груз, тем крупнее нужен пароход и больше глубины у причалов.

Владимир Станулевич: Насколько грузооборот российских портов можно увеличить за счет рыбы?

Валентин Балашов: Потенциал роста в тоннах экспорта российской рыбной продукции через морские порты невелик. А внутрь страны думаю, что на миллион тонн в живом весе рыбы для внутреннего рынка можно увеличить грузооборот. Это если государство и муниципальные власти будут через систему госзакупок стимулировать потребление рыбы в дошкольных и школьных бюджетных учреждениях, в армии и в системе здравоохранения. У нас официально объявленное потребление рыбы на человека — 21 кг в год в живом весе с кишками. Хотя ежегодная производственная и таможенная статистика такого объема не подтверждает — максимум 13 кг в весе готовой продукции на одного россиянина. Я уже «гланды порвал» говорить государственным деятелям — примите решение по обязательному включению рыбы в меню детских садов и школ. У нас 21 миллион детей до 18 лет, 70% из них посещают школы и детские сады. Социально ориентированное государство обязано заниматься здоровьем населения, в первую очередь детей, воспитывать их любителями и потребителями рыбы. В Советском Союзе это делалось через «рыбные четверги» с их рыбными котлетами и рыбными супами. В Норвегии разработали госпрограмму для детских садов, малышня играет в поваров, учится готовить и есть рыбу. Во-первых, это укрепление здоровья их населения, а во-вторых, расширение объемов внутреннего потребления норвежской рыбы.

В российской системе дошкольного и школьного образования уже предусмотрены деньги на питание. Директор детского садика покупает столько-то гречки, мяса, и столько-то рыбы. По 44-му федеральному закону они покупают самую дешевую — тиляпию и пангасиуса, выращенную в «азиатских лужах» и вскормленную неизвестно чем. Правительству России пора уже издать акт о питании детей и школьников минтаем, выловленным российскими судами. Вот это будет действительно важное государственное решение — практический вклад в развитие страны!

Владимир Станулевич: Грузооборот в дальневосточных портах добавит береговая переработка рыбы в филе и продажа этой продукции в Европу. Раньше ее везли в Китай как сырье, и уже КНР перерабатывала и продавала ее в Европу.

Валентин Балашов: Европа берет дальневосточную рыбу, в первую очередь минтай. Минтай — белая рыба семейства тресковых, хорошо укладывается в любой фаст-фуд, фиш-энд-чипс. Минтая в Тихом океане ежегодно вылавливается примерно 3,5 миллиона тонн, из которых 1,7 миллиона тонн берут российские суда. До пандемии в Китай Россия ежегодно поставляла порядка 500−600 тыс. тонн — в основном потрошеного минтая. Сейчас много российского минтая в трюмах судов уходит в Корею, которая гонит его в контейнерах в тот же Китай — санитарно-эпидемиологические выкрутасы. Эту рыбу хорошо едят сами китайцы, но много продукции филе продавали в Европу.

Наше правительство теперь говорит — мы выловленный минтай привезем в Корсаков, «Рыба.РФ» построит там рыбфабрики и вместо Китая сделает филе, которое повезет в Европу. Мы можем частично заместить Китай в Европе по поставкам рыбного филе из минтая. Частично это происходит на Севере с арктической треской. Сейчас позиции Китая по филе трески в Европе упали, и Европа просит у других рыбодобывающих стран филе трески. В нашей ассоциации есть организации, которые делают на Севере филе трески, и они сейчас «в шоколаде» — цена хорошая. Однако, я невпечатлительный деловой человек, конъюнктура на рыбных рынках — дама капризная, сегодня рынок супер, а завтра цена на филе упала. Мы не в субтропиках живем, а производственные затраты на Cевере очень высоки. Так что рыбное сырье нужно использовать по рыночной ситуации, смотреть, где выгоднее производить.

Владимир Станулевич: К чему приведет такое внимание Путина к портам?

Валентин Балашов: В словах президента, безусловно, заложен огромный потенциал. По факту глава государства определяет основные направления использования бюджетных средств и политику использования иных государственных ресурсов. Он лично может много чего развернуть в стране — это сила. Но, ведь важен еще и практический результат. Поэтому это пока лишь «окно возможностей», в которое направляет людей президент. А если не подтянуть под эти идеи необходимые ресурсы, и в первую очередь профессиональные кадры, то это «окно» может закрыться. Когда на Восточном экономическом форуме торжественно подписали соглашение по развитию портов для рыбной отрасли, и Владимир Путин сказал о важности и необходимости этой работы, я подумал, что для подписантов обратного пути нет.

Владимир Станулевич.

 https://regnum.ru/news/society/3411788.html